Весь 2014 год российское руководство с неописуемым шовинизмом и цинизмом праздновало столетие начала Первой мировой войны, ставшей первой по числу жертв всех предыдущих войн, первой по применению самых антигуманных средств уничтожения людей: от «удушающих» газов до разрывающейся в теле жертвы пули «дум-дум».
Целью данной статьи отнюдь не является выяснение причин войны или целей мировых империалистических держав; про боевые действия на фронтах и крупные сражения написано немало. Но каково было положение тыла?
Русский народ сохранил в своей памяти замечательную пословицу: «Кому война, а кому мать родна». «Оружейники», военные монополисты и простые спекулянты наживали огромнейшие барыши на военных заказах и поставках, перепродаже самого необходимого.
«Лишь бы не воровали»
Идеей фикс всех будущих участников мировой войны была непродолжительность самой войны. Так, по мысли военного министра Сухомлинова, война должна была продлиться 3 месяца, а посему количество солдатских винтовок и снарядов подошло к концу осени 1914 года. Но и это отнюдь не самая главная причина отступления Российской императорской армии из Польши и австрийской Галиции в 1915 году. Этой причиной является чудовищное положение в тылу, а именно в различных военных управлениях. Так, о положении в ГАУ (Главное артиллерийское управление) открыто заявил на думской трибуне лидер октябристов Гучков: «Архаическая организация Артиллерийского комитета, отсутствие быстрого обновления его состава, недостаточная техническая высота этого комитета — все это делает его тяжелым тормозом при введении различных усовершенствований в артиллерийском деле».
Думская комиссия уже в 1911 году отмечала скверное состояние дел в Артиллерийском комитете: «Большинство постоянных членов комитета ранее занимало должности делопроизводителей комитета, и некоторые из них состоят членами от 10 до 40 с лишком лет. Таким образом, все эти лица уже давно порвали связь с живым делом как строевым, так и техническим, и деятельность комитета приобрела замкнутый и малоподвижный характер при устарелой и крайне громоздкой организации» (1).
Хорошо, — скажут нам, — чиновники всегда только и делали, что ничего не делали. Мы же, сделав ленинский прищур, вопросим наших оппонентов: «Кто же выполнял царские наказы»? Практически вся «оборонка» была отдана на откуп частным предприятиям и промышленным монополиям не только «родной» буржуазии, но и Англии, Франции, США и даже (внимание!) Японии, с интересами которой десять лет назад столкнулись в Маньчжурии и Корее интересы российского капитала, у которой был выкуплен за «круглую» сумму крейсер «Варяг».
Для деятельности Земгора и Центрального военно-промышленного комитета весьма характерен следующий факт: в августе 1915 года на фронте появились в большом количестве артиллерийские снаряды в ящиках с бодрящей надписью: «Снарядов не жалеть — Центральный военно-промышленный комитет». Но скромно умалчивалось, что хотя ящики и изготовлены этим комитетом, сами снаряды произведены на казенных заводах (2).
Начальник Главного артиллерийского управления генерал Маниковский ( затем в 1918—1919 — начальник Артиллерийского управления и Управления снабжения РККА ) в ноябре месяце в открытом письме в газете «Новое время» писал: «От военно-промышленного комитета не получил ни одного снаряда. Эти комитеты «мобилизовали» около 1300 предприятий средней и мелкой промышленности, которые выполнили за войну примерно половину полученных заказов, что составило 2-3 процента от общей стоимости заказов военного времени». Очень содержательным у него получился разговор с Верховным Главнокомандующим:
Николай II: На вас жалуются, что вы стесняете самодеятельность общества при снабжении армии.
Маниковский: Ваше Величество, они и без того наживаются на поставке 300%, а бывали случаи, что получали даже более 1000% барыша.
Николай II: Ну и пусть наживают, лишь бы не воровали.
Маниковский: Ваше Величество, но это хуже воровства, это открытый грабеж.
Николай II: Все-таки не нужно раздражать общественное мнение.
Ещё один интересный случай мы находим в мемуарах Брусилова. В армию поступило 65 миллионов пар солдатских сапог. Такого числа хватит, чтобы обуть большую часть России или все участвующие в войне армии, и не по одному разу. А на позициях сапог не хватало. Брусилов отмечает: «сапог слишком мало, вследствие непорядков в тылу чуть ли не все население России ходило в солдатских сапогах, и большая часть прибывших на фронт людей продавала свои сапоги по дороге обывателям за бесценок, и на фронте получали новые. Такую денежную операцию некоторые искусники умудрялись делать два-три раза. То же самое происходило и с одеждой, которую, не стесняясь, продавали, и зачастую солдаты, отправленные из тыла вполне снаряженными и отлично одетыми и обутыми, на фронт приходили голыми».
О положении и жизни власти предержащих в годы первой мировой хорошо писал Лев Троцкий: «Спекуляция всех видов и игра на бирже достигли пароксизма. Громадные состояния возникали из кровавой пены. Недостаток в столице хлеба и топлива не мешал придворному ювелиру Фаберже хвалиться тем, что никогда еще он не делал таких прекрасных дел. Фрейлина Вырубова рассказывает, что ни в один сезон не заказывалось столько дорогих нарядов, как зимой 1915/16 года, и не покупалось столько бриллиантов. Ночные учреждения были переполнены героями тыла, легальными дезертирами и просто почтенными людьми, слишком старыми для фронта, но достаточно молодыми для радостей жизни. Великие князья были не последними из участников пира во время чумы. Никто не боялся израсходовать слишком много. Сверху падал непрерывный золотой дождь. «Общество» подставляло руки и карманы, аристократические дамы высоко поднимали подолы, все шлепали по кровавой грязи — банкиры, интенданты, промышленники, царские и великокняжеские балерины, православные иерархи, фрейлины, либеральные депутаты, фронтовые и тыловые генералы, радикальные адвокаты, сиятельные ханжи обоего пола, многочисленные племянники и особенно племянницы. Все спешили хватать и жрать, в страхе, что благодатный дождь прекратится, и все с негодованием отвергали позорную идею преждевременного мира» (3). Почему же «позорную»? Потому что прекращение войны для капиталиста есть прекращение денежного потока, льющегося на него…
На общем национал-шовинистском угаре смогли «срубить бабла» не только крупная военная и промышленная буржуазия, но и открытые проходимцы, создав псевдопатриотические конторы уровня «МММ» Мавроди или «Рог и копыт» Бендера. Так, созданный при одном земском учреждении некий «Городской общественный комитет» получил из бюджета около 300 тысяч рублей для помощи инвалидам, вдовам, «сирым и убогим», коим выдано 3 тысячи, остальные же деньги выданы… в качестве зарплат участникам концессии.
«Сахар и нефть со вкусом измены»
Как говорил товарищ Сталин, нефть — это кровь войны. «25 фирм давали около 70 % всей нефти» (4), то есть 2/3 всей добываемой нефти находилось в частных руках: у товарищества братьев Нобель, «Каспийско-Черноморского товарищества», «А. И. Манташева и Ko» и прочих. Но самое интересное в том, что, «заморозив» по правительственному указу цену на нефть, увеличили стоимость доставки нефти до 500% .
Если самым известным уголовным делом «позднего» СССР было «хлопковое дело», где на различных приписках руководители советского Узбекистана зарабатывали миллионы, то таким же по известности стали «сахарное» и «хлебное». С последним связан дружок последнего «русского святого» Распутина банкир Д. Рубинштейн.
Как сообщал в Ставку генерал-квартирмейстер Александр Сергеевич Лукомский: «Во время войны курс нашего рубля в Персии катастрофически падал. Единственной действенной мерой, чтобы его поднять, казалось, является отправка в пределы Персии достаточного количества сахара. Сахар было разрешено отправить нескольким сахарозаводчикам Юго-Западного края… но это нисколько не изменило курса нашего рубля. При расследовании этого вопроса получили данные, что сахар через таможни в Персии прошел в сравнительно незначительном количестве, а остальной сахар куда-то исчез.
Затем были получены сведения, что значительное количество сахара выгружалось на других станциях Закавказской железной дороги и переправлялось в Персию через границу вне таможенных постов… Из Персии были получены сведения, что русский сахар в очень большом количестве проходил через Персию только транзитным путем, попадал в Турцию и направлялся в Германию».(5)
А банкир Рубинштейн просто-напросто торговал русским хлебом с Германией через нейтральные страны (например, Нидерланды).
Как писал журналист Михаил Лемке: «Когда бываешь в Петрограде, в Москве, вообще, в тылу, видишь, что вся страна… ворует. В этом главное содержание моих впечатлений. Все воруют, все грабят, все хищничают. И не надо очень глубоко вдумываться, чтобы понять еще больший ужас: страна ворует именно потому, что армия воюет; а армия воюет потому, что страна, в лице своих буржуазных правителей, предпочитает воровать» (6).
Таким образом, никакой родины у господ буржуазии НЕТ! Но есть только прибыль, прибыль, прибыль… И для получения оной буржуазия не остановится ни перед чем: ни перед сентиментальными романсами «об Отчизне», ни перед разговорами о простом народе, ни перед «праздником народного единства».
Патриотизм при капитализме — это всегда инструмент оболванивания трудящихся, это способ скрыть классовые противоречия в обществе при помощи сказок о мифическом единстве богатых и бедных, эксплуататоров и эксплуатируемых, власть имущих и тех, кто не имеет ничего!
Е. Андреев
Источник: dal.by
