На днях Следственный комитет России завершил расследование причин аварии ракеты-носителя «Протон-М» с тремя спутниками ГЛОНАСС на борту. Виновными были названы трое сотрудников Космического центра им. Хруничева, а также представитель Минобороны: из-за их халатности датчик угловых скоростей на ракете был установлен вверх ногами.
Это привело к крушению «Протона» при его запуске 2 июля 2013 года, что обошлось государству в 5 млрд рублей. Кроме того, встала программа пополнения орбитальной группировки навигационной системы: следующий старт ракеты с единственным спутником ГЛОНАСС произошел лишь спустя почти девять месяцев после той аварии.
Как поживает наша навигационная система? В последнее время сообщения о ней теряются на фоне громких новостей о неудачах отечественных космических запусков. Лишь неделю назад промелькнуло известие о том, что лет через пять, если повезет, российские конструкторы смогут создать новые спутники ГЛОНАСС, работающие почти исключительно на своих комплектующих.
Получается, что до сих пор никакого импортозамещения в этой сфере не произошло, притом что ГЛОНАСС — ярко выраженный пример системы двойного назначения, задуманной и все эти годы создававшейся в первую очередь для военных нужд.
Система пока работает
Начнем с хорошего. Сегодня ГЛОНАСС — одна из двух, наряду с GPS, систем, исправно работающих над всей земной поверхностью. Ее орбитальная группировка включает 28 космических аппаратов (КА), из которых 24 используются по целевому назначению, два находятся на этапе летных испытаний, а еще два — на исследовании главного конструктора.
Один из двух исследуемых спутников был заменен резервным, хотя и не новым аппаратом буквально полтора месяца назад, 15 апреля. Таким образом, система ГЛОНАСС в данный момент использует столько спутников, сколько необходимо для непрерывного покрытия всей территории планеты.
Большинство КА было запущено на орбиту относительно недавно, в 2009—2011 годах. Самый старый из них летает над Землей 113 месяцев — с конца декабря 2005 года. В этом ГЛОНАСС выгодно отличается от американской системы GPS, в группировке которой встречаются КА 1993-го и даже 1990 годов запуска.
Постепенно развертывается наземная система дифференциальной коррекции и мониторинга (СДКМ), необходимая для увеличения точности навигации. Сегодня она состоит из 18 станций на территории России, трех станций в Антарктиде и еще одной — в городе Бразилиа. Благодаря СДКМ точность местоопределения для неподвижных объектов снижается — с 6—8 метров погрешности, характерной для спутников ГЛОНАСС, до менее чем одного сантиметра.
Месяц назад, 23 апреля, прибывшая в Россию кубинская делегация фактически договорилась с представителями ЦНИИмаша о размещении такой же опорной станции на Острове Свободы.
Аналогичная станция должна быть построена и в Никарагуа: в конце апреля парламент этой центральноамериканской страны ратифицировал договор 2012 года с Россией об исследовании и использовании своего космического пространства в мирных целях. Еще несколько станций системы СДКМ будут размещены в Китае — в обмен на аналогичную услугу в отношении станций китайской навигационной системы «Бейдоу».
Наконец, уже в этом году, по обещаниям главы ОАО «Российские космические системы» Андрея Тюлина, достроят, наконец, наземный комплекс управления (НКУ), без которого Минобороны до сих пор отказывалось официально принимать ГЛОНАСС в эксплуатацию. Безусловно, это большой плюс для развития всей системы. Однако именно здесь и начинаются проблемы.
Импортозамещение буксует
Дело даже не в том, что в силу элементарных организационных проблем — когда работы де-факто вела одна оборонная организация, а ответственной за них была назначена совсем другая «фирма» — комплекс управления до сих пор не был построен.
И даже не в том, что у ГЛОНАСС нет и не предвидится собственного генерального конструктора: законопроект «О государственной корпорации «Роскосмос», анонсированный вице-премьером Дмитрием Рогозиным, не предусматривает этого.
Главная проблема лежит в технологической плоскости.
Как только ГЛОНАСС будет принят «на вооружение» российским оборонным ведомством, к системе резко возрастут требования безопасности. По сути дела, еще до охлаждения отношений с Западом вменяемые специалисты понимали, что навигационное оборудование, служащее интересам Минобороны, должно состоять из отечественных комплектующих.
Однако перспективная модель космического аппарата «Глонасс-К», серийное производство которого еще только планируется начать в этом году, на 90% (!) состоит из импортных деталей, причем подавляющая часть их электронной компонентной базы либо произведена, либо разработана в США.
Причина этого заключается в том, что российские комплектующие попросту не соответствуют высоким требованиям, предъявляемым заказчиком к режимам работы орбитальной группировки ГЛОНАСС — в частности, по радиационной защите. Естественно, такое отставание было в конце концов использовано против нас.
Уже летом 2013 года, еще до украинского кризиса, Госдеп США заблокировал поставки электроники для ряда российских космических проектов двойного назначения. А в прошлом году этот запрет коснулся уже и чисто научных космических программ.
Отечественный холдинг «Электроника», объединяющий 112 НИИ, конструкторских бюро и предприятий, взялся решить эту проблему и объявил ускоренную программу импортозамещения электронной базы для российских спутников. Он обещает к 2019 году на 80% покрыть нужды нашей космонавтики в электронике.
Работу над навигационным спутником следующего поколения, который оснащался бы исключительно компонентами российского производства, ведут и непосредственные исполнители проекта ГЛОНАСС — ОАО «Российские космические системы» и «Информационные спутниковые системы» им. Решетнёва.
Однако и они обещают выполнить задуманное не раньше 2020 года. Впрочем, по мнению ряда скептиков, такое импортозамещение может привести к тому, что у нас появится спутник не следующего, а… предыдущего поколения.
Куда уходит школа
Конечно, ситуация не настолько аховая, как можно было бы думать. Замену американской электронике вполне под силу найти в Европе или Юго-Восточной Азии либо, как это бывает в подобных случаях, ввезти в страну иными путями, договорившись с поставщиками через третьи руки. Американские производители вовсе не в восторге от того, что из-за санкций они теряют многомиллиардный российский рынок сбыта. И все же такое решение проблемы никто не назвал бы идеальным.
На нехватку комплектующих наслаивается еще одна неприятность — и последние неудачи с запусками ракет ее наглядно продемонстрировали. Из отрасли уходят ценные кадры, теряется сама культура производства.
Взять тот же рухнувший «Протон» со злосчастной деталью, перевернутой на 180 градусов. Ее ставил на ракету недавний выпускник колледжа, выполнявший эту операцию второй раз в жизни. А более опытные сотрудники не проконтролировали его.
Выходит, что, с одной стороны, даже приход молодых специалистов в «оборонку» не решает проблемы замещения старых кадров, поскольку уровень их квалификации не выдерживает критики. А с другой стороны, даже среди проверенных технических специалистов наблюдается профессиональная деградация.
Конструкторы-разработчики и подумать не могли, что даже на таком производственном уровне, как «космос», требуется включать «защиту от дурака».
Долгое время подобные проблемы можно было списывать на 90-е годы. Однако теперь, в 2015-м, пенять на «ельцинское безвременье» уже не с руки. Впрочем, сейчас винить кого-то особого смысла вообще нет — пришла пора засучивать рукава.
Давление Запада на российскую экономику будет возрастать вне зависимости от событий на Украине. Нужно учиться жить в условиях все новых санкций и эмбарго. И это значит, что другого выхода, кроме как справиться с ними и победить, у России нет.
Илья Вахлаков
Источник: riafan.ru
