Здравоохранение реформировали. Теперь у нас поликлиника — километров за пятнадцать, в соседнем микрорайоне. Ну ладно мы на машине, а у кого собственного автотранспорта нет — на автобусе до метро, метро, на автобусе от метро. И все это с ребенком на костылях.
Припарковаться, конечно же, негде. Зачем парковка у травмункта и детской поликлиники, правда? Дочку на руки, костыли под мышки — и по снегу чап-чап. По снегу — потому что таджики-то все разъехались. Чистить некому. Я уже и не помню, когда в Москве такое было, тротуары в этом городе в последние годы вылизывали безукоризненно, ничего не скажешь. А тут всего-то, говорят, 25 процентов дворников уехало — и уже фиг пройдешь.
В регистратуре зависли все компьютеры. Карточка медицинского страхования ни у кого не читается. Талончик выписать невозможно. Ни в регистратуре, ни в аппарате самообслуживания, ни у заведующего. В итоге где-то там в каком-то триста двадцать четвертом кабинете под крышей сидит специально присланный человек, который выписывает талончики на собственном ноутбуке, пока все остальное не починят. Сколково. Нанотехнологии. Ярды баксов в реформу.
Нам он почему-то выписал талончик на одно время с еще одними посетителями.
Приема ждали два часа.
Поликлиника вся покоцаная, неопрятная, с пятнами отвалившейся штукатурки. Никак не могу понять, как они это умудрились — не то что здание, весь микрорайон новый, и десяти лет нету.
За окном — новослепленная неслабых таких размеров церковь. Я бы даже сказал — храм. Как раз на этом месте парковка бы для больных детей отличная была. Но нет. Скрепы важнее.
Впрочем, скрепы тоже недоделанные стоят — деньги на скрепление кончились. Так и не достроили. Не открылась церквушка-то, вишь ты как.
Бахил после Нового года нет. А без бахил нельзя. Детский кабинет все-таки. Хошь, разувайся, хошь, по воздуху летай.
«Я бы вам прямо сейчас выписала направление в Филатовскую, если бы вы взяли результаты МРТ, КТ и что там у вас еще было из прошлой больницы».
«Так нам же не дали на руки! Сказали, все есть в выписке!»
«Ну, давайте все делать заново. Вот вам талончик на через две недели…»
Все-таки, если сидишь в своем мирке и ограничиваешь контакты с этим государством к самому возможному минимуму — отвел ребенка в школу, забрал ребенка из школы — то жить здесь еще можно. Со скрипом, но можно. Но как только необходимость контактировать с государством вырастает хоть на один пункт — хоть в поликлинику сходить, хоть на родительское собрание — господи, как так получилось, что целая, еще совсем недавно более-менее адекватная страна, всего за несколько лет двинулась головой окончательно и превратилась в какую-то помесь Конго, Зазеркалья и Кащенко на ровном месте?
Из одного из кабинетов женщина-врач мальчику: «Что ж ты плохо кушаешь? А кто же нас защищать будет?».
Посмотрел по сторонам. Обшарпанные некрашеные стены светло-коричневого цвета. Унылый линолеум. Лавочки из СССР. Отвалившаяся штукатурка. Компьютеры зависли. Бахил нет. Снег не чищен. Дворники сбежали.
Да. Кто же нас защищать будет?
Проклятые ж американцы спят и видят, как бы захватить эту нашу поликлинику…
Аркадий Бабченко
Источник: rosbalt.ru
