Чего добьются чеченские власти, если закон об ужесточении ответственности за терроризм примут на федеральном уровне?

Меры, предложенные чеченским парламентом в законопроекте об ужесточении ответственности за терроризм, – не обоснованы. К такому выводу пришел дагестанский юрист, обозреватель КАВПОЛИТа Расул Кадиев. В своей статье автор отмечает, что подобные нормативно-правовые акты, напротив, помогут пособникам террористов избежать ответственности. В целом же, закон, противоречащий Конституции, ведет к подрыву конституционного и общественного строя. Именно этого, как известно, добиваются террористы.

Наказание без обоснования

30 декабря 2014 годапредседатель парламента Чеченской Республики направил председателю Государственной думы РФ проект федерального закона об усилении гражданской и уголовной ответственности за преступления против общественной безопасности.

К сожалению, анализ приложенных к законопроекту документов свидетельствует о том, что инициатива чеченских депутатов имеет такой же недостаток, как и у других подобных законопроектов на федеральном уровне – нет обоснования предложенных мер.

В пояснительной записке к законопроекту фигурируют только субъективные  доводы:

— существует значительный разрыв между степенью общественной опасности совершенного преступления и наказанием за него;

— самые громкие террористические акты за последние годы, унесшие множество человеческих жизней, совершены в России;

— меры наказания за преступления против общественной безопасности, установленные Уголовным кодексом РФ являются не достаточными для предотвращения таких преступлений.

Преступление – это социальное поведение людей, а не животных. Государство имеет монополию на применение насилия, поэтому насилие должно быть серьезно обосновано. Извините за аналогию, но даже в сельском хозяйстве экономисты проводят исследования с ветеринарами и агрономами, чтобы понять, сколько в год можно зарезать КРС и МРС. 

Не понятно, почему именно столько лет лишения свободы надо дать террористу. Если такие меры помогают, то почему, как за рубежом, не наказать по совокупности приговоров на 1000 лет? Ведь можно изменить максимальный срок наказания по этим преступлениям, если это действительно поможет в борьбе с терроризмом.

С преступностью сюсюкать нельзя. Власть, как источник повышенной опасности, надо применять точно и метко. Политическими заявлениями с преступностью не борются. А иначе загубим своей неповоротливостью все государство.

Но бороться с преступностью, а тем более с терроризмом, надо научными методами, применяя исследования криминологов и социологов. Даже виктимологию (науку о роли жертвы преступления). 

Мы же осуждаем убийство карикатуристов, но также осуждаем и самих карикатуристов за их рисунки, оскорбившие чувства верующих. Думаю, что чеченские депутаты, располагая инструментами парламентского расследования, могли бы собрать хороший аналитический материал о социальном портрете террористов и роли семейных отношений.

Тем более что сейчас есть масса научных работ, в которых утверждается, что террористы и те, кто совершил преступления экстремистского характера, были в большинстве своем в конфликте с родителями и членами семьи. Но это тоже надо изучать и доказывать.

Юридические ошибки

В документе есть ряд юридических ошибок.

Законопроект предлагает по-новому изложить п.1.1. ст.18 ФЗ «О противодействии терроризму», который был включен в 2013 году. Этим пунктом введена гражданско-правовая ответственность «близких родственников, родственников и близких лиц».

Речь идет о возмещении вреда за счет имущества, принадлежащего не только террористу, но и «его родителям и (или) близким родственникам, родственникам и иным лицам».

И тот вариант, и предлагаемый чеченским парламентом – страдают американской детализацией. Достаточно было указать «любых лиц».

Чеченский парламент предлагает внести в ст.44 УК РФ «Виды наказания» такое наказание, как «лишение права на государственное социальное обеспечение». Но не предлагают отдельную норму в общую часть об этом наказании. Остается не ясным, как применять наказание, которое депутаты предлагают внести в санкции статьи о терроризме.

Не обосновано прописываются в качестве меры наказания и меры процессуального принуждения. Арест и изъятие денежных средств на банковских счетах регулируются нормами УПК РФ. Предлагая ввести конфискацию как меру возмещения пострадавшим, депутаты искривляют саму концепцию института «конфискации».

Скорее всего, ошибочные юридические формулировки – это реакция на факты, когда родственники убитых членов НВФ оказываются за границей с хорошим банковским счетом и недвижимостью.

Такие факты есть. Но, как выше было сказано, противодействовать этому надо более точными и безотказными методами, а не ошибочными юридическими формулировками, вносящими в работу следователя сумятицу. 

Ведь арест банковского счета производится согласно ст.115 УПК РФ. А как это сделать на стадии следствия? Если эта мера станет уголовным наказанием, то применить ее будет возможно только по приговору суда.

Получается, чеченские парламентарии, наоборот, помогают пособникам террористов избежать ареста банковского счета на стадии следствия.

Одну и ту же меру принуждения депутаты вводят как гражданскую санкцию и как уголовное наказание.

В п.1.1. ст.18 ФЗ «О противодействии терроризму» они предусматривают возмещение вреда за счет имущества террориста в порядке, установленном «гражданским судопроизводством». И тут же предлагают ввести в УК РФ статью о конфискации имущества, в том числе «собственность» Российской Федерации или «пострадавшего лица с целью возмещения ему имущественного ущерба или морального вреда, причиненного осужденным».

О намерениях

В пояснительной записке к законопроекту есть такое обоснование и предложение:

«Лица, совершающие террористические акты, и их родственники не чувствуют в должной мере свою ответственность перед обществом. В свою очередь, преступники-смертники зачастую идут на совершение теракта и подрыв самого себя за немалые деньги, которые получат их близкие родственники… 

При условии, если будет доказан факт содействия лицам, совершившим такие преступления, уголовной ответственности подлежат его родители и (или) его совершеннолетние близкие родственники…».

То ли специально, то ли ошиблись, но законопроект содержит только идеи о конфискации имущества, нажитого за счет террористического акта, – никакой ответственности родственников за действия террористов нет.

С одной стороны, это хорошо. Но с другой – вынужден обратить внимание, что государство – это слишком серьезный институт, чтобы пугать террористов хлопушками. Пустые угрозы со стороны государственных органов отрицательно сказываются на репутации власти, а в борьбе с терроризмом это очень опасно. 

В правовой науке цели законодателя, выраженные в пояснительной записке, имеют не только политическое, но даже юридическое значение. Например, Конституционный суд РФ, разбирая запутанный смысл нормативных актов, неоднократно обращался к пояснительным запискам, которые прикладывались к законопроекту.

Понятно, что даже если намерения не смогли оформить юридически сейчас, то это смогут сделать после. Поэтому лучше заранее объяснить ошибочность такого подхода.

Во-первых, согласно ст.51 Конституции РФ, «никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом».

Это право детализировано в Уголовно-процессуальном кодексе. И если парламент Чечни собирается предложить закон, противоречащий Конституции РФ, и обязать родственников нести уголовную ответственность за то, что они не настучали, то подобные меры ведут к подрыву конституционного и общественного строя, что фактически приравнивается к целям террористов.

Во-вторых, даже простое упоминание родственников как вероятных сообщников в террористических актах автоматически делает их подозреваемыми и приводит к необходимости проводить в отношении них следственные действия.

Чаще всего преступления раскрываются «по горячим следам», поэтому задача организации следственной группы – работать по фактам и следам, а не отвлекаться на принудительные следственные действия в отношении родственников, которые, может, выгнали своего дитя из дома именно за плохое его воспитание.

Такие идеи, возведенные в закон, помогают террористам уйти от ответственности. 

Чеченский синдром

Но не стоит обвинять чеченских коллег в непрофессионализме. У подобных намерений и актов есть свое научное обоснование.

Чеченский народ действительно пострадал от массового вооруженного насилия, в том числе и от террористических актов и сталинских репрессий. Наблюдатели восклицают: «Как можно после того, что с ними сделал Сталин, предлагать применять сталинские принципы коллективной ответственности в отношении родственников?».

Очень просто. Этот парадокс в популярной психологии открыл криминалист Нильс Бейерот во время анализа ситуации, возникшей в Стокгольме после захвата заложников в августе 1973 года. Поэтому это явление называется «стокгольмский синдром».

Это не болезнь (!), это нормальная реакция в кризисной ситуации. Под воздействием сильного шока жертвы начинают «оправдывать» действия террористов, перенимая их идеи и считая свою жертву необходимой для достижения «общей» цели.

Отсюда и странные предложения, которые на самом деле помогают террористам.

Естественно, что чеченский парламент – не первая жертва погодных проявлений человеческой психологии. Жители США после теракта спокойно оправдывали войну и убийства в Ираке и Афганистане.

Скорее всего, Франция после теракта в Париже примет участие в войне и зальет кровью исламский мир. Естественно, что и российский парламент, и региональные – не избежали этой участи после страшных кровавых терактов.

Хотелось бы, чтобы это понимали критики чеченского парламента. Ну, и сам чеченский парламент. Тогда все встанет на свои места. 

Расул Кадиев

Источник: kavpolit.com